Сегодня проблема социального развития остро стоит в России. Гость программы «Трибуна» - заместитель председателя комитета Совета Федерации по аграрно-продовольственной политике и природопользованию, сенатор от Челябинской области Ирина Гехт.
Продолжение. Начало см. "Ирина Гехт: "Чтобы жизнь на селе продолжалась, нужны вода, газ и дороги""
- Вы предлагали увеличить площадь предоставляемого жилья семьям с инвалидами в два раз. С 18 квадратных метров до 36. Удается ли провести этот законопроект?
- Это дополнительные расходы федерального бюджета. Но это опять же вопрос эффективности использования бюджетных денег. Что такое семья с ребенком инвалидом? Это, как правило, неполная семья, где одна мама воспитывает ребенка. Когда положено 18 кв.м, а стоимость жилья в Челябинской области 29 тысяч за квадратный метр, получается чуть больше 500 тысяч, и такая семья не в состоянии приобрести жилье. Подошла очередь женщины, она взяла этот сертификат, помыкалась с ним и поняла, что ничего не может купить. Ушло время, деньги остались, мы их возвращали в федеральный бюджет. Поэтому мы даже просим не увеличения финансирования как такового, а возможности получить жилье вдвое больше нормы. В Челябинске уже реально за миллион купить небольшую отдельную квартиру.
Федеральному бюджету, наверное, выгоднее, когда мы возвращаем эти деньги неиспользованными. Но мы даже не просим увеличить объемы, мы просим разрешить предоставлять их на большую норму площади, как это, допустим, происходит с ветеранами ВОв. Для них же ввели эту норму 36 кв. м. Давайте введем ее и для семей с детьми инвалидами. Сейчас мы ждем заключения правительства, но, думаю, оно будет отрицательным, потому что позиция правительства всегда отрицательна, когда речь идет о дополнительных расходах. Однако я считаю, что все-таки надо добиваться того, чтобы норма для этой категории была увеличена.
- Расскажите об инициативе лишения водительских прав неплательщиков алиментов. На каком этапе находится его рассмотрение?
- Кстати, мой старший сын скептически к проекту, но, думаю, это такой юношеский максимализм. Чем была вызвана моя поддержка этого законопроекта? Мы работаем с Министром социальных отношений, мы видели, сколько неисполненных судебных исков по алиментам.
Порядка 1,5 млн исполнительных документов существует в России. Когда были введены ограничения на выезд за границу, это все-таки повысило платежную дисциплину. Эта мера во многих странах мира принята, в том числе аналогичные нормы действуют в Белоруссии и Казахстане. Там те, кто не платит алименты, ограничивается на какое-то время в водительских правах, пока это не будет не погашено.
- А если неплательщик и его профессия связана непосредственно с водительскими правами, например, дальнобойщики?
- По статистическим оценкам, мера коснется примерно 37% от общего числа неплательщиков. Но если автомобиль является для неплательщика источником получения дохода, если в семье есть инвалид, и автомобиль является для него средством передвижения, то конечно, в данном случае эта норма не распространяется. Закон уже принят в первом чтении, причем он был поддержан и федеральной службой судебных приставов, которая с этой проблемой сталкивается.
Есть еще проблема детей, оставшихся без попечения, родители которых не платят алименты. 90% не платят этих денег, отдав детей на воспитание государству. Здесь многие эксперты склоняются к хорошей советской системе общественных работ, принудительного лечения, чтобы дети получали то, что могут получить от этих горе-родителей.
-Давайте обсудим одну из острых социальных проблем Челябинской области - инцидент на производственном объединении «Маяк» в 1957 году, после которого был выброс радиационных материалов в атмосферу и образовался так называемый «челябинский след». Были люди, которые пострадали в результате этого выброса, одного из первых в истории мировой атомной промышленности, было переселение людей. Что сейчас происходит с этими людьми? Получают ли они помощь в связи с этой аварией?
- Это, наверное, была первая авария такого плана. О ней молчали до Чернобыльской аварии. Сбросы в реку Течу начались с 1947 года, потому что тогда не понимали возможных последствий… Это было становление атомной отрасли в России.
Потом произошло еще одно событие. В 1962 году произошел так называемый восточно-уральский радиоактивный след, когда с озера Карачай пошел разнос этих частиц, который задел территории Челябинской области, и Свердловской, и Курганской.
Многие считают, что чернобыльская авария и авария на "Маяке" – две разные истории, и люди, которые пострадали и там, и там, должны защищаться отдельными законами. Челябинская область не единожды выходила с инициативой принятия отдельного закона по социальной защите граждан, пострадавших в результате аварии на производственном объединении "Маяк".
Ученые доказали, что потомки пострадавших первого, второго и третьего поколения тоже страдают от болезней крови и злокачественных образований. Поэтому мы выступаем за включение этой категории в число пострадавших от аварии, чтобы они тоже могли получать меры социальной поддержки.
У нас ведь там было много женщин, которые ожидали ребенка, но их дети не получили никакого статуса, хотя, там, в утробе матери, по сути, являлись теми же ликвидаторами аварии на "Маяке". Таких нюансов, их много, но, к сожалению, сложно донести до правительства понимание таких категорий. Тем не менее в осеннюю сессию я все-таки вновь подниму вопрос о том, что такой закон должен быть принят. Мы не просим ничего большего, но это должно касаться именно тех граждан, которые проживают на территории Челябинской, Курганской и Свердловской областей. Их осталось не так много, и нужно обеспечить им меры социальной поддержки.
Неправильно, когда люди тратят кучу времени, сил, здоровья на то, чтобы доказать свою причастность к ликвидации последствий, когда есть архивные материалы.
- Ну и еще, конечно, психологическая составляющая…
- Да. На этой теме очень много спекуляций и было, и есть, то есть людей еще накручивают экологические организации, которые финансируются понятно откуда. Уже появилось такое понятие, как экологический экстремизм. Я была свидетелем того, как представители такой организации говорили людям о том, что в их селе есть пустоты, которые чем-то закачаны. Такие вещи должны быть тоже достаточно жестко наказуемы, потому что сегодня радиационный фон совершенно нормальный не этих территориях, и нагнетать ситуацию тоже неправильно. Должна быть ответственность тех людей и тех организаций, которые пытаются решать свои вопросы за счет того, что они стращают людей.
