Текст-сериал о московских вокзалах.
«Вокзал, несгораемый ящик Разлук моих, встреч и разлук…» – такую поэтическую «формулу» одного из самых прозаичных мест городского быта вывел Борис Пастернак. Россия – страна огромная. А потому – кочевая. Оттого в любые времена транспорт в ней – востребованный «продукт потребления», сродни еде и воде. Этот «постулат» ярко подтверждает загруженность московских железнодорожных вокзалов. По официальной статистике, каждый из них каждый час принимает от пятисот до полутора тысяч пассажиров.
По версии лингвистов, русское существительное «вокзал» – «генетическая» калька с английского «vauxhall», т.е. «воксхолл». В XVIII веке в Лондоне так называлось популярное «злачное» место, далёкое от перевозок по стальным магистралям – некий «парк развлечений». В Российской империи «привнесённое» слово «вокзал» поначалу произносили как «фоксал». И от британской столицы не отставали. Большое питейное заведение с полным «меню» утех представлял собой вокзал станции Павловск самой первой в России Царскосельской железной дороги, открытой 1836 году. Однако, в конечном итоге, российский железнодорожный вокзал стал тем, чем он есть сейчас: зданием, к которому примыкают платформы, а к ним по рельсам отбывают и прибывают поезда. Обычные комплексы обслуживания пассажиров, далёкие от былых исчадий соблазнов, и все остальные виды вокзалов: морские, речные и аэро-. В Москве из всех «ящиков встреч и разлук» самые загруженные железнодорожные вокзалы. Их, как известно, девять: Ленинградский, Ярославский, Казанский, Курский, Павелецкий, Белорусский, Савёловский, Киевский, Рижский. Есть и десятый, малоизвестный и малоиспользуемый. В «узких» кругах его зовут правительственным, Центральным. Каждый железнодорожный вокзал в Москве – уникален. Каждый – памятник архитектуры. Каждый менял имена и облик. Имена – по разным, случалось, по политическим или идеологическим причинам. Облик – по мере увеличения пассажиропотоков, воли власть предержащих и, разумеется, наличия денег в казне.
Де-юре в России всегда одна столица. Издревле – Москва. Позже – Санкт-Петербург. Сейчас – опять Москва. Но де-факто, особенно после выпавших на миллениум досрочных президентских выборов, в стране две столицы. В этом контексте немало людей главными вокзалами державы почитают: в Москве – Ленинградский, в Питере – Московский. Оба долгое время по архитектурному облику были «зеркальным» отражением друг друга. Нынче Ленинградский вокзал каждые сутки пропускает по 23-25 пар поездов дальнего следования, в том числе и по паре зарубежных – в Хельсинки и Таллин. Ленинградский – самый старый вокзал Москвы. Русский император Николай I издал Указ о строительстве железной дороги Санкт-Петербург – Москва и вокзалов в этих городах 13 февраля 1842 года.
Вокзал в Москве под именем Петербургский построили спустя 7 лет по проекту архитектора Константина Тона – одного из братьев знаменитой плеяды зодчих. Изначально он был всего пятидесяти метров в длину и двадцати пяти метров в ширину. На его первом этаже разместили роскошные императорские палаты и залы ожидания для пассажиров. Второй этаж отдали под жильё руководству и инженерам «чугунки». Дуб и мрамор – основные материалы отделки того здания. Дубовым паркетом выложили полы. Из цельного дуба вырезали массивные двери, огромные шкафы, перила лестниц, что подчёркивало имперскую монументальность первого вокзала в Москве. Его роскошь дополняли шведские печи, каждая из которых была облицована мрамором, а также исполненные в мраморе ватер-клозеты с индивидуальными кабинами, которым бы позавидовал и нынешний Ленинградский вокзал. Комфортные «отхожие места» отапливались каминами. В зале ожидания перед посадкой в поезд или по прибытию в Москву пассажиры могли поглядеть на себя в огромные зеркала. Венцом первого в Москве железнодорожного вокзала стал вантовый дебаркадер перрона. Пробное движение поездов из Петербурга в Москву началось 13 августа 1851 года.
Император Николай I с семьёй совершил поездку 30 августа, а регулярное железнодорожное сообщение между «первопрестольной» и столицей империи открылось в ноябре того же года. Царский поезд расстояние в 604 версты (645 км) преодолел за 19 часов. Первый регулярный пассажирский состав о 6 вагонах вышел из Питера в 11 часов 15 минут 13 ноября и прибыл в Москву на следующий день в 9 утра, через 21 час 45 минут. Первым рейсом в первом классе прокатились 17, во втором – 63, в третьем – 112 пассажиров. Билеты каждому обошлись соответственно в 19, 13 и 7 рублей. До «чугунки» путь на дилижансе между главными городами империи занимал (в зависимости от наличия лошадей на станциях и погоды) от трёх до пяти суток. А билет стоил 95 рублей для всех. Самых первых пассажиров, прибывших в Москву на Петербургский вокзал, бесплатно угостили водкой, солёными огурцами из еловых кадушек и копчёным свиным окороком на ломте ржаного хлеба. Император Александр II (Освободитель), начав царствовать в марте 1855 года, тут же сменил названия и железной дороги, и вокзалов её конечных станций. Они стали Николаевскими. Тем самым самодержец увековечил память батюшки.
По пришествию большевиков царские названия продержались целых 5 лет. В 1923 году, вступив в должность наркома путей сообщения, чекист Феликс Дзержинский повелел немедленно сменить все чуждые новой власти имена объектов железных дорог. Николаевская стала Октябрьской железной дорогой. Октябрьским назвали и вокзал в Москве. Но 21 января 1924 года в подмосковных Горках почил «вечно живой». Петроград стал Ленинградом. Ленинградским – вокзал в Москве. С тех пор он претерпел 5 реконструкций и расширений, 3 капитальных ремонта. И сейчас представляет собой современный европейского уровня комплекс. Время от времени поступают предложения вернуть вокзалу имя Николаевский или назвать его Санкт-Петербургским, но он так и остаётся Ленинградским.
В исторических хрониках каждого вокзала столицы, кроме событий, прославивших их на века, есть свои «бытовые», неброские или малоизвестные страницы. О «выбранных местах» из «путевого листа» Ленинградского вокзала – «пунктирно». Именно здесь в октябре 1927 года открылась первая в стране «Депутатская комната» с набором полноценного отдыха. Её помещение было устлано коврами, уставлено массивными из дуба и красного дерева буфетами, шкафами, кожаными креслами и замшевыми диванами. Круглосуточно работал закрытый буфет, в обязательное меню которого входили бутерброды с осетриной, красной и паюсной (чёрной) икрой, сардельки с зелёным горошком, котлета «Московская» с картофельным пюре и другие блюда. Из напитков в числе обязательных были чай чёрный с лимоном, лимонад, сок яблочный, коньяк, водка, портвейн двух и сухое вино трёх сортов. 10 июня 1931 года с Ленинградского вокзала отправился первый в СССР курьерский поезд, получивший название «Красная стрела». Именно в этом экспрессе, ставшим одним из символов социализма, в 1962 году появились первые в стране вагоны класса СВ (спальный вагон) – с двухместными купе, в которых установили мягкие, увеличенные в ширину, нижние полки. Стоимость проезда в таких вагонах была на полтора рубля выше, нежели в четырёхместных мягких и на три рубля дороже, чем в жёстких купейных вагонах. Обычно в СВ ездили крупные чиновники, известные артисты, руководящие работники торговли, высшие военные чины. В конце 70-х-начале 80- х годов неожиданно для МПС возник круглогодичный «бум» спроса на такие места. Причём, не только на «Красную стрелу», а и на все без исключения ленинградские поезда, где были вагоны высшего класса. Заполучить билеты в СВ было практически невозможно – их скупали в первый час начала предварительной продажи, т.е за 30 дней до отправления составов. Наскоро «подсуетились» перекупщики, которые до того скупали места преимущественно в купейных и плацкартных вагонах. Именно спекулянты первыми заметили: СВ пользуются особой популярностью у молодёжи. И стали перепродавать билеты в эти вагоны втридорога. Особенно в сезон питерских «белых» ночей. Причину ажиотажа в МПС установили быстро – по докладным запискам проводников и «особых» пассажиров. СВ вовсю использовались для любовных утех, хотя секса, как известно, в СССР «не было», но оставался вечным «квартирный вопрос», который москвичей до сих пор «портит».
У ленинградцев проблема «озабоченности» решалась проще. На Московском вокзале «тёти» и «дяди» прямо на перроне предлагали комнаты и квартиры не только на сутки – двое, а и на два-три часа. И таких мест «стремительного» найма жилья от полутора до пяти рублей в сутки в городе Ленина было немало. Между тем, в советские времена именно Ленинградский вокзал был центром спекуляции железнодорожными билетами, хотя из-под полы ими изрядно торговали во всех железнодорожных кассах столицы. Обычная сумма «сверху» – 50, на популярные направления – 75, а то и все 100 % стоимости билета. Строго по паспорту именные билеты начали продавать только в 1997 году, а потому спекуляция ими и создание их искусственного дефицита процветали. Каждый перекупщик жил, как мог. И только на Ленинградском вокзале всё было «расписано по нотам». Там к кассам с криком: «Кому два билета до Питера» подбегали только те, кто и впрямь в этот день по каким-то причинам не мог отправиться в путь и не хотел терять деньги на официальной сдаче билетов. Знающие пассажиры, чтобы не стоять без толку в очереди, шли на второй этаж к окошечку с надписью «Возврат билетов» или к аптечному киоску в левой стороне здания первого этажа. Там дежурили посредники. Заглянув в помятую, исписанную вдоль и поперёк, бумажку, а то и «наизусть», они извещали о наличии нужного билета и называли его цену. Получив согласие покупателя, вели его к тому, у кого «под полой» была богатейшая «коллекция» заветных прокомпостированных, как надо, картонных и бумажных корешков. Услугами спекулянтов нередко пользовались даже правоохранители. Но они брали у перекупщиков билеты за их истинную цену, а то и вовсе даром: плата за «крышу», как бы теперь сказали. ОБХСС оценивал дневные заработки спекулянтов железнодорожными билетами от 200 до 250 рублей – примерно две месячные зарплаты советских инженеров.
Ещё одна примечательная страница уникальной хроники Ленинградского вокзала советских времён. Только на нём в ноябре 1979 года, накануне Московской Олимпиады -80, появился первый в стране киоск, в котором разливали чудной, но приятный для неискушённого вкусами советского человека напиток – фанту. Попробовать его москвичи, как правило, с детьми, ехали на вокзал со всей столицы. К тому же по Москве стремительно пронёсся слух: фанта избавляет от похмелья. И по утрам у вокзального киоска с импортной газировкой стали выстраиваться очереди прилично одетых, но явно «помятых» мужчин. Меньше двух стаканчиков холодного жёлтого напитка они не брали. Самой же верной приметой Ленинградского вокзала всегда были чистота и ухоженность. В советские времена и, особенно в т.н. «лихие 90-е», это ярко бросалось в глаза в сравнении с «укладом жизни» на соседнем, в ста шагах от него, Ярославском вокзале....
...продолжение следует.
Евгений Кузнецов
