Zонд-обзор Людмилы Привизенцевой по действующим в столице выставочным проектам.
Окно на Восток
«Василий Верещагин» – масштабный проект из почти 500 экспонатов, собранных на Крымском валу – кажется, уместнее смотрелся бы в любом историческом или этнографическом музее: перед нами иллюстрации к реальным событиям и экспедициям. Хотите, изучайте русско-турецкую войну. Интересуетесь противостоянием Российской империи и Британии в борьбе за господство в Азии? Получите! И в эти двух, и в прочих компаниях Верещагин активно участвовал и проиллюстрировал их с репортерской полнотой и точностью. Глаза разбегаются от обилия этнографических и исторических подробностей. Но на выходе из последнего зала собрания вдруг понимаешь, что у этой экспозиции есть еще одна цель-сверхзадача. Авторы проекта постарались перезагрузить наше восприятие Верещагина. Если получится, то получится. Получилось. Василий Верещагин – участник боев, да! Историк и этнограф – несомненно. Но ведь не только! А теперь получите яркого и самобытного художника-ориенталиста, едва ли не единственного представителя этого течения среди русских живописцев, получившего европейское признание. Переходя от картины к картине, вы погружаетесь в многовековой древний, почти законсервированный Восток с его ослепительно яркими росписями мечетей, петляющими орнаментами тканей, загадочными деталями костюмов, пугающими обрядами, запечатленными большим художником. Постоянная экспозиция Третьяковской галереи не дает такого эффекта уже просто потому, что в ней меньше картин. Большинство экспонатов приехали из других музеев, в том числе и зарубежных. Выставка уже не раз продлялась. И сейчас уже объявлена окончательная дата ее закрытия: 15 июля.
О футболе и не только
Осваивая новые маркетинговые ходы, Третьяковка, похоже, решила не пропускать ни одной возможности. Художественная выставка «О футболе и не только», открывшаяся в майские праздники, вполне может превратиться в Мекку для болельщиков, которые приехали в Москву на чемпионат мира по футболу.
Когда спорт становится орудием политических манипуляций, спортивная тема в искусстве видится под другим углом
Скульптуры и картины из собрания Третьяковской галереи, созданные в 20–90 годах прошлого века, рассказывают о разных видах спорта. Сегодня у поклонников живописи и футбольных фанатов почти нет точек соприкосновения. Не то что на заре советской власти, когда борцы за новое искусство и ярые физкультурники сливались в шеренги и стройными рядами маршировали в светлое будущее. Достаточно взглянуть на многофигурную композицию из дерева и рельеф из меди с одинаковым названием «Футболисты» или картину «Вратарь», созданные Александром Дейнекой, чтобы убедиться, как "окультурен" был тогда спорт. Портреты румяных спортсменов, скульптуры «Девушек…» – с веслом Ивана Шадра, с ядром Александра Самохвалова, «Физкультурницы» Матвея Манизера и другие выдающиеся произведения советского искусства воспели новый миропорядок. А после выдернутые из контекста были осмеяны и забыты. Похоже, пришло время переместить их на авангардные позиции, что и сделало проницательное руководство Третьяковки. И такой подход должен прозвучать: в наши дни, когда спортивные и политические события так переплетаются, когда спорт становится орудием политических манипуляций, а политики все больше входят в спортивный азарт в прямом и переносном смысле, наверняка многие увидят спортивную тему в искусстве под другим углом. Выставка открыта до 11 сентября.
И в радости, и в печали
ГМИИ им Пушкина показывает больших и малых голландцев. Тех самых, которые регулярно оказываются в центре сюжетов нашумевших книг или фильмов. Последний случай – роман Донны Тартт «Щегол». Действие вращается вокруг картины Карела Фабрициуса «Щегол». Она в Москву не приехала, но другие творения живописца можно увидеть. В экспозиции под названием «Эпоха Рембрандта и Вермеера. Шедевры Лейденской коллекции», собранной Томасом С. Каплан и его супругой Дафной Реканати-Каплан, представлено 80 картин и два рисунка. Из них 11 картин и один рисунок Рембрандта, одно полотно Яна Вемеера, два – Франца Халса, четыре – Фабрициуса и т.д. Есть и один рисунок великого Леонардо, не имевшего отношения к Лейденской школе. Первое, что замечает внимательный зритель, – это большое количество автопортретов. Правда, причина не в том, что художники стремились запечатлеть каждый миг своего существования, а в бедности. Все гораздо скучнее и банальнее: у них, начинающих и еще непризнанных, просто не хватало средств для оплаты натурщиков. Есть в коллекции и более «зрелые» работы. И они не всегда «выигрывают» у проб пера. Обратите внимание на серию панелей под общим названием «Пять чувств», написанных 18-летним Рембрандтом – «Извлечение камня глупости (Аллегория осязания)», «Три музыканта (Аллегория слуха)» и «Пациент, упавший в обморок (Аллегория обоняния)». Кстати, последний шедевр снова подтверждает факт: там, где голландцы, всегда есть интрига. Судите сами, панель считалась утерянной, пока на незначительном аукционе в Блумфилде, штат Нью Джерси, не появился лот с ценой в 500 долларов, обозначенный как «произведение неизвестного художника XIX века». Знатоки, вовремя распознав, что на самом деле представляет из себя это произведение, подняли его стоимость почти до миллиона. И через некоторое время шедевр присоединился к своим «сестрам» по пентаптиху, уже приобретенным Капланами. А завершить ряд Рембрандта стоит работами, написанными зрелым мастером в последние годы жизни «Портретом мужчины в красном дублете», «Девушкой в расшитой золотом накидке», «Автопортретом с затененными глазами».
Ян Вермеер представлен одной картиной «Девушка за верджинелом», датируемой 1670–1672 годами – единственной из написанного зрелым художником. Это замечательное творение, но вряд ли стоит его сравнивать с «Девушкой с жемчужной сережкой», написанной семью годами раньше. А может все дело в том, что атрибуция этого полотна все еще под вопросом? И «Девушка за верджинелом» – этот вовсе не Вермеер? Вот вам и еще один детективный сюжет. Выставка в ГМИИ открыта до 22 июля.
