Людмила Козлова: "Нужно говорить о медицинской помощи, а не об услугах"

Реформа здравоохранения в России вызвала широкую дискуссию среди экспертов и пациентов. Ликвидируются больницы, роддома, сокращается количество больничных коек, увольняется медперсонал, в основном медсестры. Люди опасаются, что сокращение государственного сектора в здравоохранении приведет к росту расходов на медицину. О целях и методах реформы в студии "Вестника Кавказа" рассказала сенатор от Смоленской области, заместитель председателя комитета Совета Федерации по социальной политике Людмила Козлова.

- Людмила Вячеславовна, говоря о реформе здравоохранения, многие высказывают опасения, что медицина станет платной и дешевле будет, грубо говоря, не обращаться к специалистам. Насколько эти опасения оправданы?

- Реформа здравоохранения нужна, но целью любой реформы является улучшение качества оказания медицинской помощи и повышение ее доступности. Что же предлагают реформаторы? Вроде бы благая цель – сделать чуть менее затратным лечение больных, перенеся многие виды лечения их стационаров в амбулаторно-поликлиническое звено. Это правильно. Но какими методами это делают? Во-первых, все должно обсуждаться с медицинской общественностью, с экспертами. Но обсуждения не было. Было только кулуарное решение, и оно быстро начало реализовываться. Когда нет прозрачности, нет широкого обсуждения, начинаешь понимать, концы в воду прячут. Во-вторых, перенести медпомощь в амбулаторно-клинический сегмент разумно, но надо начинать не с разрушения стационарного звена, а с подготовки амбулаторно-поликлинического звена. У нас сделали что? Сократили койки, не подготовив амбулаторно-поликлиническое звено. Я удивлена, что люди с медицинским образованием пошли на то, чтобы так неквалифицированно начать реформы. Конечно, она вызвала негативную реакцию врачей. Врачи привыкли терпеть и за мизерные вознаграждения работать, но никогда врачи не имели такого низкого социального статуса, который они имеют сейчас. Мы сами порождаем неуважение к врачам.

Сейчас говорят о медицинских услугах. Я считаю, что может быть услуга парикмахера, другого обслуживающего персонала. А в нашем случае нужно говорить о медицинской помощи. Когда мы называем это услугой, то подразумеваем, что за услуги надо платить. Однако в Конституции прописано, что государство является гарантом сохранения здоровья людей и предоставления им бесплатной, доступной помощи. Сейчас это немножечко искажается.

- Когда речь идет просто о любой реформе здравоохранения, люди относятся к этому настороженно, с определенной долей беспокойства. В Москве был сокращен медперсонал, и появились опасения - хватит ли докторов всех пациентов. Как сохранить баланс?

- Меня печалит снижение доступности и качества оказания медицинской помощи. Нам говорят о том, что у нас переизбыток врачей и ссылаются на западные страны. Но число медработников определяется, прежде всего, состоянием здоровья людей. У нас ссылаются на западные страны, но там состояние здоровья лучше, там и продолжительность жизни до недавнего времени была значительно выше нашей. Слава Богу, в этом году мы перешли грань 70-летней продолжительности жизни. Сейчас у нас средняя продолжительность жизни 71 год - это критерий благополучности страны. Заболеваемость в тех странах, на которые у нас ссылаются, ниже, поэтому у них естественно должно быть и меньшее количество медицинских работников. А у нас заболеваемость выше в четыре раза. Что же мы хотим? Поставлена задача сохранения и укрепления здоровья населения. Я считаю, что это можно расценить как критерий национальной безопасности страны.

- Никак иначе.

- Прежде чем сокращать что-то, нужно взвесить все «за» и «против», посмотреть, хватит ли возможности у такого количества врачей обеспечить повышение уровня здоровья или в крайнем случае его сохранение. Это один вопрос. Второй вопрос – по поводу платности. Есть хорошая русская пословица: семь раз отмерь, один - отрежь. Этого не сделали, когда предложили переход на новую систему страховой медицины в России с ее огромной территорией, с низкой плотностью населения на большинстве территорий, с плохими дорогами. Если вы хотите и киваете, я обращаюсь к реформаторам, на западные страны, то давайте посмотрим, западные страны ведь тоже по-разному. Кто-то перешел на страховую медицину, кто-то не перешел и остался на бюджетной. Американцы работают в условиях страховой медицины. И что? Такого количества денег, которое затрачивают американцы на систему здравоохранения, никто не тратит. То есть она очень затратная. Возьмите Великобританию, Канаду - там бюджетное финансирование, и эффективность их системы выше, чем у американцев.
Нарастание платности медицинских услуг – следствие такого перехода на страховую медицину. В этих условиях предъявляют много претензий Министерству здравоохранения, но им очень трудно. Надо не предъявлять претензии, а помогать министерству решать проблемы.
Теперь по поводу реакции врачебного сообщества. Представьте, 20 лет отработал рентгенолог, допустим, или врач функциональной диагностики. Они уже в своей области специалисты высокого класса, как правило.

- Что-то делают с закрытыми глазами…

- Да, как правило, это высококвалифицированные врачи. И вдруг им предлагают переквалифицироваться на участкового терапевта. Этому человеку, специалисту в своей области шести месяцев будет мало, чтобы он получил доступ, сертификат, позволяющий ему лечить больных. А когда ему уже под 50, то очень трудно и психологически начинать всё с нуля. Поэтому надо не молниеносно было делать эту реформу, а чуть-чуть во времени растянуть, чтобы было хорошо для пациентов, для врачей и для средних медработников.
Московское правительство нашло возможность облегчить их учесть, выделив энную сумму. Это действительно большое дело. Но представьте, если человек в состоянии заработать деньги, он прекрасный специалист, и вдруг он садится на эту дотацию.

- По сути, это выходное пособие, получается.

- По сути, выходное пособие. Даже психологически я бы не хотела получить. Это лучше, чем ничто. Но это результат неправильных действий здравоохранения. Это как та же болезнь, а болезнь легче предупредить, нежели лечить.

- Давайте обсудим отдельные аспекты реформы здравоохранения. Например, дневные стационары. Сточки зрения медицинского работника, с точки зрения профессионала, это принесет пользу или вред.

- Лекарствами у нас на амбулаторном этапе практически мало обеспечены люди. Покупают за свой счет. Стационарная помощь – там безусловно все есть и должно быть. Если чего-то нет, это уже нерасторопность администрации больницы, потому что бесплатное стационарное лечение в состоянии государство обеспечить, и оно обеспечивает. Дневные стационары должны быть. Это благо. Представьте, если человеку надо обследоваться, а он работает. Кроме того, в условиях дневных стационаров как раз можно гарантировать именно медикаментозное бесплатное лечение.
Дневные стационары работают при поликлиниках, а сейчас, с учетом сокращения коечного фонда, их делают при больницах. Но дневные стационары, где все то же, только расположение такое.

- Скорая медицинская помощь может отвезти человека в дневной стационар?

- Нет. Ведь скорая помощь не может даже перевозить из одного стационара в другой. Для перевозок она не служит.

- А если человеку, допустим, плохо, у него повышенное давление. Раньше с повышенным давлением можно было на скорой помощи попасть в больницу.

- Если повышенное давление, в больницу привезут, безусловно. Но привезут и оставят там. А возить в дневной стационар каждый день, этого не будут делать.

- С учетом нынешней реформы здравоохранения, как вы считаете, может быть, стоит ли расширить немножко полномочия скорой помощи?

- Издержки страховой медицины являются основанием для того, что у нас нередко молодые, перспективные доктора уходят из медицины. Советская медицина славилась своей профилактической направленностью. Мы давали все клятву Гиппократа, и нам уже с первых курсов говорили о том, что вся наша деятельность должна быть направлена на пользу больному. Больницы были менее оснащенными по сравнению с Западом, но врачи у нас не уступали по профессионализму западным и даже превосходили. А сейчас поступает, например, больной среднего возраста с пневмонией. Как сейчас мы должны лечить, соблюдая подходы страховой медицины? Вообще-то нужно лечить воспаление легких и параллельно обязательно обследовать и определить уровень холестерина, уровень сахара в крови… Это надо сделать, если врач разумный, хороший и профессионал, и если у него есть то, что мы называем клиническим мышлением. Но сейчас, если проведешь дополнительные обследования, то к врачу предъявят штрафные санкции страховики, потому что это не входит в стандарт…

- Вы затронули тему кадров, тему молодых врачей. Как вы считаете, может быть, современных студентов, тех, которые учатся на очной форме обучения, то есть за счет государства, распределять, как это делали в советское время?

- Что касается дефицита кадров, то народ предъявляет претензии медикам, негативная реакция есть, очереди в поликлиниках. Основной, конечно, это кадровый вопрос. Построены многие лечебно-профилактические учреждения. Отремонтированы имеющиеся, оснащены, оборудование закуплено. Это все хорошо, но нет кадров, которые бы работали. Социальный статус медицинских работников низкий. Зарплаты не выдерживают никакой критики. Базовые оклады надо увеличивать, они очень низкие. У начинающего это 5-6 тысяч. Я вижу решение проблемы дефицита кадров в повышении зарплат, базовых окладов, в предоставлении жилья. Сначала, чтоб закрепить специалиста, надо предоставить общежитие, служебное жилье, но потом, когда он отработает 15-20 лет, чтобы он имел возможность получить постоянное жилье, не служебное. Вот тогда он будет на месте. Как это получить? А как сделали с военными? Правильным является предоставление жилищных сертификатов военнослужащим. Сделайте это и с врачами, сделайте это и с другими бюджетниками. Меньше будет тех, кто разворовывает наше государство. Наверное, вот надо закрепить законодательно –если человек заработал деньги в России, пусть он себе строит дворцы в России. Чтобы и налоги, и все остальное было здесь. А когда он зарабатывает в России, а вывозит куда-то. Вот поезжай и там заработай. Это неправильно.

- А что касается распределения?

- В Советском Союзе была хорошая система распределения. Раньше после окончания института люди получали распределение и уезжали. Это могла быть и Смоленская область, и Дальний Восток, и Вологодскую область. По всему Советскому Союзу было распределение. Где нужны были эти специалисты, туда и отправляли. Сейчас мы живем в новом государстве. Распределение, оказывается, стало нарушением прав человека. Причем, предлагали некоторые мои коллеги ввести распределение для тех, кто учится на бюджете. Я же вообще считала, что распределение должно быть обязательным не только для бюджетников, но и для платников. Потому что те, кто оплачивал свое обучение, эта плата не покрывала всех затрат государства на его обучение. Но когда мне ответили, что это не пройдет, потому что это нарушение прав, тогда я вижу только один вопрос - это заключение целевых договоров. Если какому-то лечебному учреждению нужны такие-то специалисты, то из этого района я посылаю 2-3 человека учиться на тех специалистов, которые мне нужны будут в будущем. По их возвращении я получаю специалистов. Но это будет возможно только тогда, когда совместно с юристами будут грамотно составлены целевые договоры, которые не позволят увильнуть.

- Людмила Вячеславовна, мы с вами находимся на "Вестнике Кавказа". Вы родились в Баку. Каково ваше личное отношение к Кавказу?

- У нас было такое государство, которым мы гордились. Нам жить было очень приятно, потому что мы считали, что мощное государство, в котором комфортно, и которое никогда не допустит войны – это был Советский Союз. Живя в Смоленске, я могла поехать студенткой в Ригу послушать в Домском соборе орган. Это был Советский Союз, была возможность. Мы все считали, что мы из одной страны. А Кавказ всегда славился чем? Там народ удивительно добрый, гостеприимный, в чем-то даже наивный. Вне зависимости от национальности. Я родилась в Баку. Там было так: русский ты, азербайджанец, армянин, грузин и т.д., национальность была одна - бакинец. Когда спрашивали про национальность, говорили – бакинец, это мог сказать человек любой национальности. Особенность этого народа - уважение к старшим и уважение к женщине. В транспорте, если зайдет человек даже среднего возраста или женщина, все мужчины уступят место.
Сейчас Баку похорошел. Там опять живут люди многих национальностей и им комфортно. Я встречалась со своими одноклассниками, спрашивала, как им живется. Один мне ответил: "Когда многие начинали покидать республику, мне некуда было уехать. И я очень доволен, что остался и живу сейчас очень хорошо". Я видела знакомых армянской национальности, которые там живут. И считаю, это правильно. У меня есть такое чувство, что возрождается то, чем всегда славился мой город, который дал миру очень известных людей, и которые гордились тем, что они родились в Баку и называли себя бакинцами.
Я бы очень хотела, чтобы это возродилось, и чтобы такого понятия как "лица кавказской национальности" не звучало нигде. Ведь это звучало совсем недавно, особенно в 1990-е. Нужно, чтобы все поняли, что к какой бы мы национальности ни принадлежали, мы все едины. Основной целью нашей работы является вклад в то, чтобы наше государство укреплялось, было сильным. Мы должны быть едины и понимать, что любой человек любой национальности это, прежде всего, ЧЕЛОВЕК.

- Как вам понравился Баку внешне, ведь он значительно изменился со времен Советского Союза? Город меняется из года в год - замечательная набережная, спортивные сооружения фантастические, культурные центры.

- 22 декабря российская парламентская делегация приехала в Баку неожиданно. В тот день в Азербайджане праздновали 200-летие великого русского поэта Лермонтова. Организатором торжеств была Лейла, внучка Гейдара Алиева. Был невероятный концерт, всё на таком уровне, чувствовалось уважение и любовь. Это нас потрясло.
Я росла и училась в Баку в годы правления замечательного Гейдара Алиева. Если бы ни мудрость этого человека, Азербайджан был бы не светским государством. Некоторым не нравится преемственность, то, что его сын сейчас является президентом. Однако Ильхам Алиев является президентом не потому, что он его сын, а потому, что он достоин этого. Он очень образованный человек, мудрый политик, получил такое воспитание. В том, что Азербайджан сейчас процветает, заслуга Гейдара Алиева и Ильхама Алиева. Я очень рада, потому что это моя первая родина. Я очень люблю и свою вторую родину, Россию, Смоленск, который стал для меня не менее родным. Но когда я приезжаю в Баку, испытываю трепетные чувства. Когда я возвращаюсь в Смоленск, испытываю те же чувства. Я бы хотела, чтобы так чувствовали все люди. Это можно чувствовать там, где находишь понимание, где тебе комфортно, где ты в гармонии с самим собой и с окружающими.