Не-трубка Магритта

Легендарная картина впервые за 45 лет вернулась в свою родную страну в рамках большой выставки Королевского музея изящных искусств Бельгии, долженствующей продемонстрировать неослабевающее влияние Магритта на художников современности и дать людям новый шанс попытаться определить неопределимое.

«Вероломство образов» Рене Магритта (или «Это не трубка») – одно из самых известных и вечно загадочных произведений в истории искусства. Являясь частью «слово-образной» серии, в которой бельгийский художник бросал вызов языковым и визуальным условностям, картина была очередным подтверждения его главного тезиса о том, что образы могут наравне со словами отображать сознание.

«Произнося слово «трубка», мы имеем в виду некий объект в реальности, но не на бумаге, и замысел Магритта состоял в том, чтобы показать, что с реальностью здесь нет ничего общего, это лишь условность» - рассказывает куратор выставки, Мишель Драге. В то время как легко понять, что образ трубки не является настоящей трубкой, «реальная загадка картины – в том, что вы вынуждены давать новое определение трубке, ваше собственное определение».

Цель искусства Магритта состояла скорее в постановке философских вопросов, чем предложению историко-художественных решений. Начав рисовать в 12 лет и пройдя школу кубизма и футуризма, Магритт вскоре устал от самоцельного рисования и себя стал называть не художником, а мыслителем, который общается посредством живописи. Глубоко посвященный в историю философии, он знал, что от Платона до Гегеля, фигуративное представление отвергалось как замешательство чувств, а поэзия мыслилась высшей формой человеческого самовыражения.

Сюрреализм – течение, к которому Магритт впоследствии примкнул, начиналось как литературное движение. Его создатели были столь же скептически настроены по отношению к живописи. И только благодаря метафизическим работам Джорджо де Кирико, в котором Магритт смог открыть для себя «доминирование поэзии над живописью», они поменяли своё мнение.

В своем знаменитом эссе о «Вероломстве образом» философ Мишель Фуко интерпретировал произведение как «распутанную каллиграмму». Каллиграмма – изображение составленное из слов, которые его описывают, тогда как Магритт «распутал» её, отделив образ от слов.

Несмотря на то, что Магритт не согласился с подобным определением, он верил, что изображение способно в той же мере выразить мысль, что и поэзия. Поэзия Магритта -говорит Драге – «находится за пределами слов: где-то намного глубже, чем слова».

Решение нарисовать трубку в подтверждение идеи могло быть подсказано тем, что незадолго до того, как Магритт начал писать «Вероломство образов», Андре Бретон и Поль Эдуард – два лидера сюрреализма – в журнале «Сюрреалистическая революция» опубликовали Заметки о поэзии, где заявили, что «поэзия – это трубка». Утверждение Магритта – «это не трубка» – может пониматься в том смысле, что перед нами нечто иное, но столь же конкретное. Хотя мы не должны забывать, что первоначальным названием картины было L’usage de la parole I (Использование речи I), подразумевающее, что мы должны вопрошать достоверность слова, а не изображения.

Очевидная двусмысленность в такого смещения акцентов может показаться странной, но, согласно оценке коллеги художника, Поля Нуге: названия Магритта всегда были скорее “поводом для к обсуждению”, нежели “разъяснениями”. Он понимал, что индивидуальный ответ на изображение всегда будет зависеть от личного опыта смотрящего и его понимания объекта.

Неопределяемая природа картин Магритта делала их особенно провокационными в глазах молодых художников, для которых они стали щедрым источником вдохновения. «Когда вы получаете ответы, вы вынуждены двигаться в заданном направлении» – говорит Драге. «Если же вы задаете вопросы, вы можете задать вопрос и начать заново».

Несмотря на то, что «Вероломство образов» была написана для парижского показа в 1929 году, картина так и не была продемонстрирована из-за закрытия многих галерей в результате обвала фондового рынка. Впервые она увидела своего зрителя лишь 1954-м в Нью-Йорке, приковав к себе внимание художников нового поколения, таких как Энди Уорхол, Роберт Раушенеберг и Джаспер Джонс.