Оглашение президентского послания Федеральному Собранию в Георгиевском зале Кремля слушали более 1000 приглашенных. Сенсаций в политической части послания не было, но прозвучали слова, созвучные настроениям общества. Так, президент заявил, что армия и флот России показали свою боеготовность, свои возросшие возможности. Современное русское оружие действует эффективно, а бесценная практика его применения в боевых условиях обобщается и будет использована для дальнейшего совершенствования нашей военной техники и вооружений. При этом Путин сказал, что Россия не собирается бряцать оружием. По словам президента, известно, "кто в Турции набивает свой карман и дает заработать террористам на продаже награбленной в Сирии нефти. Именно на эти деньги бандиты вербуют наемников, закупают оружие, организуют бесчеловечные теракты, направленные против наших граждан, против граждан Франции, Ливана, Мали, других государств. Мы помним и то, что именно в Турции укрывались и получали моральную, материальную поддержку боевики, которые орудовали на Северном Кавказе в 1990-х и в 2000-х годах. И сейчас еще их там замечаем".
Глава думского комитета по международным делам Алексей Пушков заметил, что "послание с внешнеполитической точки зрения было сосредоточено на четыре аспектах: необходимость создания единого антитеррористического фронта со странами Запада и региональными державами; необходимость изоляции терроризма, прежде всего ДАИШ (никаких контактов, никакого бизнеса, никакого использования, попыток использования ДАИШ в своих целях); развитие интеграции на евразийском пространстве и отношения с Турцией. Путин дал понять, что негативные последствия для того враждебного акта, который совершила Турция в отношении России, будут очень существенными. Полагаю, что это и будет сейчас основными направлениями российской политики: объединение усилий или, по крайней мере, координация усилий в борьбе с ДАИШ. Это главнейшая задача, от нее зависит и будущее Сирии, и будущее сирийского политического процесса, и будущее Ирака, и вообще будущее всего региона. Путин не случайно сфокусировался именно на этой теме, потому что она сейчас стоит в центре практических усилий российской внешней политики".
По словам Пушкова, "Запад, соглашаясь с нами относительно цели, сильно расходится в методах, в том, что необходимо делать в Сирии. Но, как дал понять президент, мы будем стремиться к максимальному объединению сил. Победить терроризм в одиночку невозможно, и это предстоит осознать нашим западным контрагентам. Иллюзии, что можно действовать отдельно от России, скорее всего, уйдут в прошлое. Франсуа Олланд с ними уже распрощался, полагаю, что этот путь предстоит пройти и другим западным государствам. Но пока еще Запад пытается вести самостоятельную борьбу. Путин четко дал понять, что такая борьба будет иметь много недостатков и не будет эффективной. Борьба должна быть единой, тем более что вызов очень крупный, очень серьезный и для безопасности нашего государства, и для безопасности западных стран".
Комментируя перспективы отношений Москвы с государствами Южного Кавказа, Пушков заметил: "Эти страны для нас исключительно важны в силу исторических особенностей того, что мы принадлежали к единому государству, и в силу того, что нас многое объединяет. Отношения с Арменией у нас союзнические, отношения с Азербайджаном у нас исключительно близкие и носят безусловно стратегический характер. Отношения с Грузией полностью еще не нормализованы, но уже нет той враждебности, которая отличала внешнюю политику Грузии во времена Саакашвили, так что здесь тоже есть некий прогресс. Эти страны могут сыграть весьма значительную роль в борьбе с террористической угрозой. Они сами могут оказаться объектом распространения опасных тенденций, исходящих от ДАИШ. Поэтому они могут сыграть свою роль – и политическую, и организационную, и инфраструктурную. Коалиция, единый антитеррористический фронт, о котором говорил Путин, безусловно, нуждается и в участии этих государств".
Глава международного комитета Совфеда Константин Косачев считает принципиально важным, что президент России не говорил о Турции как о стране, он не говорил о Турции как о народе: "Он счел необходимым подчеркнуть, что наше отношение к народу Турции никоем образом не меняется, что мы симпатизируем этой стране, что мы заинтересованы развивать сотрудничество с людьми, которые живут в Турции. А вот государственные власти Турции подвели, а если называть вещи своими именами, они просто-напросто предали наше сотрудничество и наше доверие друг к другу. С турецкими элитами, а частью турецких элит откровенно сотрудничает с террористическими структурами в Сирии и Ираке, пособничает терроризму, никакое взаимодействие невозможно…. Турецкие власти показали всему миру, что для них этот инцидент с российским самолетом не был трагической случайностью, что они не видят в нем ничего чрезвычайного, и что они собираются всеми возможными средствами защищать свои собственные интересы. Не собственное воздушное пространство, подчеркну, а собственные интересы, которые в этом региональном конфликте для Турции оказались во многом коммерческими, в чем-то политическими. Турецкие элиты сейчас пытаются заодно решить или во всяком случае облегчить решение болезненного для них курдского вопроса, но во многом это интересы коммерческие, потому что доходы от той нефти, которой торгуют исламистские группировки из Сирии, из Ирака, беспрецедентно высокие в истории человечества. Соблазн заработать легкие деньги на чужих бедах, на чужих трагедиях для многих турецких руководителей, включая высших руководителей, оказывается непреодолимым. Эта ситуация вызывает огромную тревогу. Мы видим, насколько мощные факторы сейчас давят на турецких руководителей, насколько они зависимы от давления этих мощнейших факторов, они не свободны в своих действиях. Боюсь, что они будут продолжать эти действия, а значит и наши контрдействия, наша реакция, наши ограничения на двустороннее сотрудничество будут продолжаться и, возможно, будут только ужесточаться".
Говоря о судьбе крупных совместных проектов с Турцией, Косачев заявил: "Эти проекты сейчас тоже в зоне риска. Насколько мне известно, соответствующие переговоры сейчас приостановлены и в атомной сфере, и в сфере газовой энергетики. Не хотелось бы верить, что это происходит навсегда. С российской стороны есть и заинтересованность, и готовность продолжать реализацию, но мяч не на нашей стороне, и все зависит сейчас исключительно от действий турецких властей. Если они будут продолжать настаивать на своей правоте, если они будут продолжать игнорировать обеспокоенности России, если они будут продолжать отказывать международному сообществу в тотальном сотрудничестве в борьбе с международным терроризмом, то срыв этих проектов будет целиком и полностью на совести этих турецких властей".
Отвечая на вопрос "Вестника Кавказа" о том, как присоединение Великобритании к коалиции отразится на обстановке в Сирии, Косачев сказал: "Можно пока надеяться на то, что Великобритания будет частью той коалиции, которая реально борется с международным терроризмом. Во всяком случае, в решении британского парламента именно это указано в качестве основной цели военной операции. Несколько смущает то, что уже параллельно пошли заявления британских руководителей, в частности министра иностранных дел Соединенного Королевства, о том, что корень всех проблем Сирии – это режим Асада, что он должен уйти, а Россия должна этому содействовать. За этим, наверное, скрывается желание параллельно с проблемой терроризма на территории Сирии решать какие-то другие политические проблемы, связанные со сменой режима в этой стране. Если действия британских военных выйдут за пределы собственно антитеррористической операции и опять выльются, как мы это наблюдали на примере действия тех же американцев, в поддержку вооруженной оппозиции режиму Башара Асада, это будет очередной роковой ошибкой Запада, это будет очередным подарком международному терроризму, который окапался на сирийской и иракской территории".
