Гость программы «Трибуна» заместитель председателя комитета Совета Федерации по аграрно-продовольственной политике и природопользованию, сенатор от Челябинской области Ирина Гехт.
- Тема нашей сегодняшней передачи – продовольственная безопасность. Много ли контрафакта на российском рынке? И в основном что подделывают?
- В основном подделывают алкоголь. Рынок контрафактного алкоголя оценивается в разных источниках по-разному, то есть в близких к власти – порядка 30%, а в независимых – до 60%. Маржинальность этого товара высока, велик соблазн подделки этих напитков. Уже шесть регионов РФ отметились на «карте смерти» от суррогатного алкоголя, что вызвало обеспокоенность на уровне и общественности, Совета Федерации, где последний парламентский час был посвящен регулированию рынка алкогольных напитков и наведению там порядка, должно привести легальной продаже напитков, которые производятся в стране. Этот вопрос вызвал жесткую дискуссию и закончился он решениями, касающимися ужесточением контроля, а также парламентским запросом в Антикоррупционный комитет в отношении аффилированности руководителя Росалкогольрегулирования Игоря Чуяна со структурами, занимающимися торговлей спиртом. Через неделю Следственный комитет высказался за ужесточение наказания за отравление в результате потребления суррогатного алкоголя, приравняв это к убийству. То есть если раньше это квалифицировалось, как смерть по неосторожности, то сегодня Следственным комитетом предлагается статья «убийство». Это, наверное, правильно.
Ситуация зашла так далеко и глубоко, что, наверное, здесь без вмешательства силовых структур, без ужесточения административных и уголовных мер с ней не справиться. Роль общественности в этом процессе тоже велика. Необходимо контролировать продукцию, которая поступает в магазины, но у нас уровень гражданского самосознания еще не настолько велик для этого. Тем не менее, процесс должен быть обоюдным. С одной стороны, повышение ответственности со стороны государства, с другой - ответные меры со стороны общества, которое отслеживает то, что встречается в повседневной практике.
- Недавно в стенах Совета Федерации прозвучало предложение ввести госмонополию на производство алкоголя. Это реально сделать - национализировать часть заводов, чтобы вернуть монополию на алкоголь?
- Монополия у государства существует в виде акциза. Если будет налажен соответствующий контроль, то ситуация будет складываться по-другому. Неспроста Валентина Ивановна [Матвиенко] задавала Чуяну вопрос: «Почему Карачаево-Черкесии вы отдали такое количество марок, не получив за это денег?». Это же государственная монополия по сути дела – выдача акцизных марок. Но в регионах сегодня нет инструментов борьбы с контрафактным алкоголем. Если даже партия алкоголя изымается, то у МВД нет соответствующих лабораторий. Лаборатории есть у Роспотребнадзора, но они не наделены соответствующими полномочиями, не обладают соответствующими лицензиями, поэтому дальше вопрос повисает в воздухе. Необходимо оборудовать лаборатории, чтобы моментально можно было принять меры реагирования.
Почему такой разгул контрафакта? Потому что все понимают, что нет ни механизмов контроля, ни инструментов отслеживания ситуации. Если мы создадим нормальную систему контроля, то не возникнет проблем с монополизацией этого рынка.
Единая государственная автоматизированная информационная система (ЕГАИС), позволяющая государству контролировать производство и продажу алкоголя в стране, вводится с 1 января. Кто-то говорит, что это ударит по рознице, приведет к продаже алкоголя в подворотнях. Кто-то говорит, что если акцизная марка проходит через систему, то человек будет знать, что покупает легальную бутылку. Это может отразиться на цене, чем нас и пугают. Недавно от представителей ассоциации розничной торговли прозвучало, что мы и так закрыли 14 тысяч мелких магазинов. Но если в Европе один магазин по продаже спиртных напитков на 200 тысяч населения, то у нас на 10 тысяч. В каждом доме есть магазин, где продают алкоголь. Есть говорить о здоровом образе жизни, то надо закрывать эти магазины либо запрещать им торговать спиртным.
Пока же алкоголизация населения продолжается. Ночное время – время торговли контрафактом, потому что нет проверяющих структур. Думаю, что к следующему году уже появится план мероприятий, во всяком случае, вице-премьер Александр Хлопонин нам это пообещал.
- Сегодня уже установили планку по стоимости алкоголя. Если раньше она была 185 рублей за пол-литра, то сейчас ее поднимают до 240.
- Все производители говорят, что невозможно произвести водку дешевле 200 рублей за пол-литра. Это с учетом того, что 100 рублей - цена акцизной марки. Представляете, сколько денег уходит, когда не оплачивают акцизы. Если алкоголь продается дешевле, то это повод задуматься над тем, что это не тот алкоголь, который стоит покупать. Иногда экономят 20-30 рублей, рискуя здоровьем. Надеюсь, активная информационная компания, поднятая вокруг этой темы, приведет в следующем году к реорганизации этой системы. И мы увидим мероприятия, которые планирует правительство по борьбе с контрафактом. Поправки, которые предлагает Следственный комитет, нужно поддерживать, потому что безнаказанность порождает безответственность, ценой которой становятся человеческие жизни.
Кроме того, речь идет и об ограничении продажи настоек через аптечную сеть. Или это будут рецепты, либо это будет ограничение в одни руки.
- Что кроме алкоголя подделывают?
- На втором месте молочная продукция. У нас не хватает молока. Мы не обеспечиваем свой уровень продовольственной безопасности молоком. Поэтому наименованием сыров, молока зачастую продаются фальсификаты, сырные продукты и сухое молоко, причем потребитель не имеет возможности понять, каков состав продукта. До 50% доходит рынок фальсификатов.
- То есть каждый второй кусок сыра потенциально является контрафактным?
- Да. Пока мы не насытим рынок молоком, это будет продолжаться. Это же скоропортящиеся продукты, и если они не находят спроса по более высокой цене как натуральные продукты, то это идет в убыток производителю. Минсельхоз вышел с инициативой маркировать продукты, которые содержат добавки, в том числе ГМО, пальмовое масло, чтобы потребитель сам определял, что он покупает. Надо, чтобы эта информация была представлена на упаковке.
Мы на заседании комитета рассмотрели в нулевом чтении два законопроекта о запрете ГМО и пальмового масла. Эти законы быть, но в перспективе, потому что пальмовое масло это спецжиры, которые входят в состав и кондитерской продукции. Мы пекли домашнюю продукцию с маргарином, и никто от этого не умирал, поэтому пальмовое масло не есть вселенское зло. Но нужно понимать его качество и соотношение, поэтому если будет запрет, то производителем кондитерских изделий нужно будет знать сроки замены этого ингредиента.
- Проблема еще и в качестве самого пальмового масла? Недобросовестные производители злоупотребляют более дешевыми пальмовыми маслами, в частности, в малосъедобных сырных продуктах.
- Объемы его ввоза возросли за последние годы в разы, поэтому объемы продукции, изготовленные из него, тоже возрастают. Украина начала нам поставки сыров через Белоруссию. Так порядка четырех тонн ежедневно завозится в страну. Поэтому мы заинтересованы в том, чтобы с января 2016 года вступил в силу новый закон о ветеринарии, который предполагает, как во всем мире, прозрачность прохождения товара, его сертификацию и персональную ответственность лиц, которые выдают эти сертификаты в отношении качества той или иной продукции. То есть на компьютере будет видна каждая партия, завод производитель и как она проходит. Уже не возможно будет ввести через границу переупакованные продукты, потому что все будет прослеживаться.
При этом доступ к сертификации получают и негосударственные врачи и клиники. Это вызвало волну протеста среди государственных ветврачей, которые сказали, что такой подход разрушит систему. Однако идет большой объем контрафакта, а мы не видим активных действий наших государственных ветврачей на уровне субъектов для выявления этой продукции.
- Эти частные ветврачи будут нести какую-то ответственность?
- Да, вплоть до лишения лицензии. Это достаточно серьезная мера для них. Появится здоровая конкуренция, которая сработает на упорядочение рынка и на выявление той продукции, которая не сертифицирована и не понятно, откуда идет. Все добросовестные производители заинтересованы в этом, потому что именно добросовестные производители страдают оттого, что сертификаты получают все кто угодно. Все профессиональные союзы, отраслевые союзы и молочной продукции и мясной выступают за введение этих новых прозрачных норм, которые будут выгодны только тем предприятиям, которые обеспечивают качество, прозрачность и отвечают за свою продукцию. Закон он принят, он проходил довольно сложно, но сегодня необходимо принять много подзаконных актов. Надеемся, что до конца декабря Минсельхоз их подготовит и с 1 января система начнет работать на территории страны.
- Сегодня много говорят на тему внутренней продовольственной помощи, и вокруг нее очень много мифов, в частности, связанных с карточной системой. Что собой представляет внутренняя продовольственная помощь?
- Это поддержка некоторых групп населения, которые относятся к числу малообеспеченных и малоимущих, либо продовольствием, либо определенной суммой денег, на которые эти продовольственные товары могут быть приобретены. Мы должны стимулировать потребление. У нас падают доходы. Число бедных зашкалило по итогам 9 месяцев за 22 миллиона. В течение этого года зафиксирован рост на 2 миллиона. Этих людей нельзя бросать, им надо помогать. Причем сегодня это не только пожилые люди. Бедность смещается в слои семей с малолетними детьми. Когда мама остается со вторым, с третьим ребенком дома, прожиточный минимум опускается ниже той планки, которая установлена государством. Эти семьи лишены гарантированных адекватных мер соцподдержки. Детские пособия в регионах - 200-300 рублей - проблему не решают.
Категория вот этих бедных или близких к бедным начинает меньше потреблять продуктов, либо потреблять углеводные продукты - макароны, хлеб. В их рационе нет фруктов, рыбы, мяса. Соответственно, сельхозпроизводители ограничены в рынке сбыта. Они готовы расширять производство, но если потребление снижается, то и рынки сбыта сужаются. Внутренняя продовольственная помощь –рыночный механизм. Это стимулирование сельхозпроизводителей виде гарантированного спроса на определенную группу товаров, прежде всего, на молоко. Для молочного животноводства это достаточно мощный стимул.
Речь идет о том, что деньги будут перечисляться на пластиковые карточки. Это не талон на получение курицы, батона хлеба или палки колбасы. Выделяется сумма денег, с которой человек сам может определиться, что ему приобрести. Это скоропортящиеся продукты, молочная продукция, мясная продукция, хлеб за исключением макарон. Оценочная сумма такой поддержки – 1400 рублей на человека, которые в течение месяца он может потратить на тот набор продуктов, который будет определен.
- С этой карточки нельзя снять деньги, их можно только потратить на определенные продукты?
- Да. И их нельзя накопить, а надо потратить в течение месяца на определенную группу товаров. Сейчас это обсуждается с торговыми сетями. Такая продукция будет представлена либо на отдельных полках в торговых сетях, либо с какой-то определенной маркировкой.
- Обладатель карточки сам решает, какие именно продукты и в каком объеме ему купить?
- Да. Главное, чтобы были средства. Это уже принципиально другой подход к мерам соцподдержки. Плюс сейчас обсуждаются ответные меры со стороны гражданина, которые он предпримет для изменения той ситуации, в которой он оказался. Может быть, возможность трудоустройства. Нам бы хотелось, чтобы это была не иждивенческая нагрузка на государство, а стимулирующая мера, которая, с одной стороны, не позволяет ухудшить качество питания, а с другой стороны, стимулирует людей к поискам работы, переобучению, каким-то другим действиям, которые улучшат его материальное положение.
