Тимоти Колтон — специалист по российской политике, профессор, руководитель факультета политических наук Гарвардского университета – рассказал "Вестнику Кавказа" о ситуации вокруг Сирии, Нагорного Карабаха, Ирана и Турции.
- Как вы можете оценить реакцию США на действия России в Сирии?
- Отношения между нашими двумя странами плохие уже в течение трех лет, начиная с 2012 года. Не думаю, что нас так уж разделил украинский кризис прошлого года, думаю, в основе [непонимания] что-то другое.
Что касается Сирии, то российские самолеты там - по приглашению сирийского руководства. США признает право России на подобные действия, хотя им это и не нравится. Критика со стороны Америки имеет две причины – тактическую и стратегическую.
Тактическая заключается в следующем – по оценкам некоторых наблюдателей складывается впечатление, что Россия пытается каким-то образом скомпрометировать президента США. Путин и Обама договорились встретиться, они встретились, и уже через несколько дней Россия начала кампанию в Сирии. Это было не очень дипломатичным решением. Поэтому США обеспокоены этим в последнее время.
Стратегическая, фундаментальная причина, на мой взгляд, состоит не в противостоянии двух сильных держав, а во внутренних противоречиях в Сирии. Главное противоречие на сегодняшний день в том, есть ли смысл поддерживать режим Асада.
Россия заключила союз Дамаском, помогает сирийской армией. США отказались от подобных действий, поскольку заявляют о том, что режим Асада нелегитимный. Это противоречие нужно каким-то образом уладить с помощью дипломатии и переговоров, чтобы прекратить конфликт.
Думаю, обе стороны согласятся с тем, что это необходимо для всего мира. Ни у России, ни у США нет никаких территориальных притязаний в Сирии. Падение сирийской государственности крайне нежелательно. Сирия очень близко к Европе, к России. Администрация Обамы уже понимает, что Асада нельзя будет заменить в ближайшее время. Хотя в этом заключалась американская политика до сегодняшнего дня.
США же продолжают настаивать на том, что Асад должен уйти из-за преступлений, так назовем их, которые он совершил, хотя они и были частью процесса, в котором было много участников. В принципе, американская позиция не так уж и далека от российской, если посмотреть на истинные мотивы России в отрыве от военных действий.
- Как, на ваш взгляд, складываются отношения США с Азербайджаном, Арменией, Грузией?
- Это три совершенно разные страны. Думаю, Азербайджан, отношения с которым были установлены еще в 1990-х, рассматривается в большей степени как поставщик энергоресурсов. Грузия, так скажем, была проектом администрации Буша, а сейчас отношения этой страны с Вашингтоном охладели. Сегодня есть разочарование в отношении внутренней политики Грузии, оказалось, что стране предстоит пройти долгий и нелегкий путь. С Арменией все совершенно иначе, армянская диаспора широко представлена в США, она интересуется проблемами Армении. Вопросы внутренней политики самих США учитывают интересы армян.
Если в целом взять три страны, то сложно сказать, есть ли у США какая-либо определенная политика в их отношении. США пытаются решить карабахский конфликт, как и любая другая страна, не хотят там войны. Для России обострение ситуации в Карабахе вообще станет катастрофой.
Американскую политику в отношении Южного Кавказа я бы назвал запутанной, причем сложно надеяться на то, что что-то изменится существенным образом в ближайшее время.
- Вы видите пути решения нагорно-карабахского конфликта?
- Наиболее сложные конфликты – территориальные. Теоретически решением проблемы могло бы стать разделение территории, но не думаю, что армяне и азербайджанцы согласятся на это. Военные действия сегодня прекращены, но экономическая пропасть между двумя странами становится все более и более очевидной. Азербайджан гораздо более состоятельный, его население в три раза больше, чем население в Армении. Лидеры Азербайджана уже говорят о возможности применения силы, причем Азербайджан поддерживает Турция, которая является членом НАТО. Позиция Америки в данной ситуации - переговоры. Худшим вариантом развития событий для всех будет очередная война.
- Как вы думаете, что изменится в отношениях между Ираном и США после подписания соглашения по иранской ядерной программе?
- На Ближнем Востоке много игроков, которых беспокоит возможность сближения США и Ирана. Они могут начать сотрудничество по очень широкому кругу проблем.
Сейчас у России гораздо более близкие отношения с Ираном в связи с сирийской проблемой. Идет соревнование между Москвой и Вашингтоном за то, чтобы добиться расположения Ирана. Иран - большая страна с огромным экономическим потенциалом, с невероятным культурным наследием, но она слишком долго была в изоляции. Часть стран Ближнего Востока, включая Израиль, страны Персидского залива, обеспокоены тем, что США и Иран слишком сблизятся.
- Как сегодня развиваются американо-турецкие отношения?
- Турция очень важный член НАТО, она расположена рядом с Сирией и Ираком. Между США и Турцией налажено тесное военное сотрудничество с 1950-х годов. Сегодня Турция ведет очень независимую собственную политику. Президент Эрдоган уверен, что страна найдет свой путь.
Сейчас в отношениях между Турцией и США есть несколько напряженных моментов. С 2012-2013 года Турция недовольна тем, что США не дают ей лидирующих позиций в отношении Сирии, включая запрет на полеты. Внутренняя политика Турции становится все более непредсказуемой и нестабильной. 1 ноября состоятся парламентские выборы, возможно, они покажут, насколько Эрдоган способен принимать решения единолично. Если же в Турции сложится коалиция, то ситуация станет еще более сложной.
