«Вестник Кавказа» обсудил с сенатором Игорем Чернышенко, членом Российско-армянской межпарламентской комиссии, межпарламентскую дипломатию и взаимоотношения России и Армении.
- Межпарламентское сотрудничество, всевозможные двусторонние комиссии – это ведь ни что иное, как парламентская дипломатия. А зачем она нужна, на Ваш взгляд? Где парламентарии в качестве дипломатов могут выступить более эффективно, чем, например, классические дипломаты?
- Наверное, противопоставлять классических и парламентских дипломатов нельзя. Это в принципе одна международная площадка, международное сотрудничество, где каждый из институтов российского государства имеет свое присутствие, своими способами, своими механизмами влияет. Парламентская дипломатия – это не новая составляющая. Это не только Межпарламентский комитет. Даже вспомним различные международные парламентские организации – я являюсь членом ПАСЕ (Парламентской ассоциации Совета Европы), которая, к сожалению, последний год ведет себя не очень адекватно, и мы покинули эту площадку.
- Опять же есть ОБСЕ, АТПФ.
- ОБСЕ и другие. Кроме того, есть еще и двусторонние отношения у нашей страны с целым рядом государств, стран СНГ, европейских и других стран. Существуют разного рода парламентские группы дружбы. Например, я возглавляю группу дружбы между парламентом Российской Федерации и Норвегии. Потому что я много лет занимался Норвегией, будучи депутатом Госдумы от Мурманской области.
Российско-армянская межпарламентская комиссия, в которой я уже почти 12 лет состою, это тоже один из самых интересных, эффективных, на мой взгляд, инструментов межгосударственного общения на парламентском уровне. Нашей комиссии почти 15 лет. Мы собираемся два раза в год: один раз в России, в одном из регионов; и один раз в Армении, как правило, осенью. Возглавляет комиссию с российской стороны национальный герой Армении Николай Иванович Рыжков, бывший председатель совета министров СССР, он был депутатом, мы с ним там работали. Потом, так получилось, перешли сюда. С армянской стороны эту комиссию возглавляет уже третий сопредседатель. По разным причинным люди меняются, сейчас Эрмине Нагдалян.
Я полагаю, это оценка не только моя, но и многих парламентариев, одна из самых эффективных комиссий, четко работающих. Я бы ее сравнил по уровню работы, может быть, с Российско-белорусской межпарламентской группой, там немножко выше, все же у нас Союзное государство. Но наша комиссия очень четко работает, очень высокий уровень ее компетенции, потому что очень много крупных парламентариев с нашей и с армянской стороны в ней присутствуют.
Мы рассматриваем не только вопросы культурного, духовного сотрудничества. Мы рассматривали много в прошлом году вопросы малого и среднего предпринимательства в наших странах. Есть, чему нам поучиться у Армении, есть, что они у нас почерпнули. Потом, мы рассматривали уже в прошлом году осенью в Ереване проблемы, связанные с задачей парламентов двух стран в связи с предстоящим в то время вступлением Армении в ЕАЭС. Надо очень много дел было сделать, много законов надо было имплементировать. В этом году первое заседание буквально состоялось месяц назад в Якутске, оно было посвящено 70-летию Победы. И в то же время посетили одно из крупнейших предприятий Якутска – АЛРОСА, которое добывает алмазы и отправляет их, в том числе, на огранку в Армению.
То есть наша комиссия имеет два важных аспекта. Первый – мы перешли от работы в Москве к работе в регионах РФ, посетили за последние три года четыре региона. И второе направление – мы занимаемся конкретными вопросами, которые помогают Межправкомиссии, которая существует. Межправкомиссия помогает руководителям двух наших государств искать пути взаимодействия по разным аспектам политической, духовной, культурной, экономической жизни. Это особенность нашей комиссии. Мы в принципе рады тому, что оценка ее деятельности очень высока. Но я бы хотел сделать небольшое отступление. Я вообще полагаю, что конец 2014 и 2015 год можно назвать годом России и Армении по очень многим важным политическим и иным событиям. Прежде всего, это, конечно, заявление о вступлении Армении в ЕАЭС.
- Экономическую семью, я бы даже сказал.
- Еще одно событие – это все-таки 70-летие Победы, которое мы отмечали, об этом тоже можно и нужно говорить. Армянский президент был у нас. И наконец, продолжается интенсивно наращиваться наше экономическое сотрудничество. Мы провели в Бурятии комиссию, тоже об этом говорили, что сегодня рост экономического взаимодействия очень активный и очень насыщенный. Это, прежде всего, связано с тем, что Армения от долгих раздумий, стоит ли ей идти в Евросоюз, ушла, как Грузия, Украина себя видят. Все-таки она поняла, что для нее больше перспектив, больше жизненных связей, больше потоков связано с Россией.
- В 2013 году практически все говорили, что вот-вот Ереван подпишет с Евросоюзом соглашение об ассоциации. Но не прошло и двух лет, и мы видим, что Армения – сегодня активный член Таможенного союза и член Евразийского экономического союза. Почему же все-таки Армения предпочла сближение с Россией, с Казахстаном, с Белоруссией, с Киргизией, чем сближение с европейскими странами, хотя это очень популярное направление? Яркий пример – Украина. Да и та же Грузия, западный сосед, предпочла евроинтеграцию.
- Я не претендую на роль абсолютного эксперта в этих вопросах. Но у меня есть четко сформулированное убеждение, понимание этой ситуации. Есть много обстоятельств, много факторов, которые на это повлияли. Я начну, может, не с самого главного. Давайте посмотрим на те страны, которые имеют примерно похожий с Арменией уровень развития, которые вступили в Евросоюз. А именно это Болгария, Румыния, Молдавия. Те, которые себя видели членами Евросоюза в разных ипостасях. Что там сейчас происходит? Безработица, общий экономический спад практически во всех странах. Я думаю, что руководители Армении – люди достаточно наблюдательные, умные, трезво оценивающие все аспекты дальнейших шагов, и даже ту поддержку, которую Евросоюз вроде бы обещает и обещает ее долго продолжать, все-таки они увидели по этим странам, что это не так. Что сейчас в Греции происходит? Когда страна находится в преддверии краха, и Евросоюз сегодня им ставит одно условие за другим. Это только одно из международных обстоятельств.
Второе обстоятельство – кровные связи между Россией и Арменией настолько мощны, что их нельзя не учитывать. Я уже не говорю о религиозных аспектах: две самые близкие церкви - наша и армянская. Я говорю о человеческих отношениях. Интересное, насыщенное выступление президента Владимира Владимировича Путина на столетие «геноцида», когда он сказал, что около трех миллионов армян сегодня проживают на территории России. Это примерно адекватное количество тому количеству армян, которые сегодня проживают на территории своей страны. Это отдельный аспект. Второй аспект – считается, что Армянская республика живет за счет не только внутренних бюджетных поступлений, но и за счет тех переводов, которые посылают соотечественники на территорию Армении из России. Там речь идет почти о 2 миллиардах долларов ежегодно, это больше, чем их бюджет.
- Это колоссальная сумма.
- Раньше мне казалось, что 50% идет из России, остальное из Франции, Германии, диаспоры в Америке. Но почти 90%, если не больше, официальных поступлений поступает в Армению из России. Это помощь родственников соотечественникам.
Давайте посмотрим в экономическом плане. Сегодня товарооборот России и Армении - где-то порядка 25% составляет экспорт в Россию. Сегодня в Армении существует порядка 1300 совместных российско-армянских предприятий. Сегодня российские инвестиции в Армению составляют 40% всех инвестиций. Наши крупнейшие компании – РЖД, ВТБ, ИнтерРАО, РусАл – они все там работают, причем работают с инвестициями.
Например, РЖД туда вложили за последние 10 лет порядка 500 миллионов долларов на реконструкцию и развитие армянской железной дороги. "Газпром" вкладывал большие деньги в строительство гражданской теплоэнергостанции. "РусАл" вкладывает деньги в развитие производства фольги. То есть, каких-то конкретных реальных рычагов по поддержке внутренней экономики Армении нигде больше не найти.
Исходя из этого, мне представляется, что руководство Армении и народ поняли это. Есть силы, которые и сегодня еще говорят, что надо было идти по пути сближения с Евросоюзом. Но большинство населения, исходя из такого количества аргументов, конечно, понимают, что правильней было бы прийти сюда. И я думаю, что было достаточно нелегким для президента Сержа Саргсяна принятие этого решения, но оно состоялось.
В декабре прошлого года в Минске было заявлено, и в этом году Армения реально вошла в состав Евразийского экономического союза. И за этим стоят тоже дальнейшие шаги. Мы сегодня по особой цене продаем Армении газ, практически так, как и Белоруссии, самые дешевые по поставкам газа. Сегодня очень мощный проект – это продление ресурса Армянской атомной электростанции до 2026 года. Плюс к этому мы и даем кредит на более 200 миллионов долларов для того, чтобы эти работы провести. Там целый ряд интересных, реально перспективных проектов, которые сегодня наши страны, наши народы связывают по-хорошему, и в этом большой плюс для республики прежде всего, потому что все-таки по-прежнему мы говорим, что окружение у Армении очень сложное.
Отмечали столетие «геноцида» в апреле. В Турции к этому мероприятию отношение было очень сложное. Понятно, есть серьезные претензии к непризнанию столетия «геноцида» армян со стороны Турции. Есть проблема Карабаха, которая осложняет армяно-азербайджанские отношения. Страна живет в непростом режиме. И есть наши достаточно сложные отношения с Грузией, которые не позволяют прямую логистику восстановить между двумя нашими странами, между Арменией и Россией. Поэтому те грузы, та продукция, которая могла бы с Армении быть на наших рынках, не так легко сюда добирается. Нет железной дороги. Много раз мы на нашей комиссии говорили об этом, что надо эту дорогу восстанавливать, но тут надо решение трехстороннее: Армения, Россия и Грузия, которая должна быть участником этого проекта. То есть это тоже проблема есть.
Поэтому, подводя некоторый итог этой части нашего разговора, я бы хотел сказать, что причина дальнейшего сближения России и Армении объективно понятна. Сегодня существует между нами более 200 различных соглашений, договоров между ведомствами, предприятиями, государствами, которые способствуют нашей совместной работе. Мне кажется, что другого пути для Армении не могло быть. По этому пути мы сейчас идём, и я думаю, что перспектива достаточно позитивна.
- Значит, по количеству армян, проживающих в Российской Федерации, Вы процитировали президента, это порядка 3 миллионов. А есть ли у Вас информация о количестве русских, проживающих в Армении?
- Я не буду брать на себя сейчас смелость назвать конкретную цифру, по одной из последних переписей, все-таки армяне являются абсолютным большинством из проживающего населения на территории Армении, опять же такая цифра немножко лукавая – количество армян около 3 миллионов, 3,2 миллиона иногда называют. Плавающие цифры, так как у нас границы сейчас открыты, и многие граждане Армении живут здесь, не меняя гражданства, хотя есть и те, кто уже давно живет под русским гражданством. На втором месте есть такая нация, народность езиды, по переписи. Третьи – это русские, примерно 0,5% населения Армении.
- Не очень много в любом случае.
- Не очень много. В Армении, как и в Грузии, даже в советский период не было очень много русских. Советских граждан было много, а русских по происхождению было не так много. Все-таки, страна немножко мононациональная, но бесспорно количество уменьшилось, как и в любой стране СНГ, после распада Советского Союза, когда пошли сложные процессы. Армения переживала очень тяжелый период, когда, даже не связанный с землетрясением, это уже тема другая, а в период, когда был распад страны, когда были всякие процессы псевдодемократические, когда уровень жизни ужасно упал, когда не было горячей воды, не было электричества в Армении. Многие, конечно, кто имели родственников в России, русских, конечно, выехали. Не только русские уехали, но и армяне уехали по разным причинам.
Но, тем не менее, русский язык в Армении известен, практически во всех школах – я сейчас не буду говорить абсолютно во всех – может быть, в отдаленных регионах, областях не изучают, но почти везде русский язык изучается. Мы были недавно в Славянском университете – один из таких культурных центров в Ереване русского языка, там и чествовали ветеранов войны. Я был в составе рабочей делегации во главе с председателем Госдумы Нарышкиным. Побывали там. То есть русский язык там близок, известен. Хотелось бы, может быть, чтобы более активно использовали. Есть там русскоязычные передачи, есть там русскоязычные газеты, в принципе, количество русских там не выросло, но оно и не потерялось.
- Вы затронули тему по отношению к ветеранам. Отношение к теме Великой Победы не всегда было однозначным в Армении. В конце 80-х – начале 90-х даже хотели отменить этот праздник как таковой, но потом достаточно скоро ситуация пришла к норме. Даже у монумента Мать Армения, посвященного победе в Великой Отечественной войне, не всегда горел вечный огонь. Я задаю этот вопрос в связи со сложной ситуацией, конечно же, на Украине. Каковы настроения в Армении сегодня? Ведь это страна, которая дала Советскому Союзу не одного, не двух и даже не трех маршалов, поэтому этот вопрос достаточно актуален и для самой Армении тоже: есть ли попытки, существуют ли попытки в Армении переосознать или переписать историю?
- Опять же вопрос очень масштабный, большой. Наша делегация, когда раз в год приезжает в Армению, обязательно мы возлагаем цветы к этому монументу. И я не помню, чтобы там не горел огонь. Может быть, это было в те далекие годы, когда всё происходило после распада Советского Союза. Кстати, крайнее заседание нашей комиссии, которое было в июне в Якутске, было посвящено как раз теме братства народов – залог Великой Победы. И как раз мы говорили о том, что вклад армянского народа был очень велик, именно на душу населения. Вы сказали, маршалы, герои Советского Союза были.
Кстати, мало, кто помнит и знает, что решением Госкомитета по обороне Армения была названа прифронтовой территорией. Там были размещены госпитали и многие другие объекты. Были сформированы несколько армянских стрелковых дивизий. Одна из них участвовала и в штурме Берлина. То есть такой высокий потенциал. И по количеству опять же награжденных и погибших, Армения – одна из тех республик, которая существенно помогла в общей Победе, соотнося ее с количеством населения с общими ресурсами, которыми располагал Советский Союз.
Были мы на чествовании ветеранов в Славянском институте, на улицах атрибутика, связанная с 70-летием Победы, присутствует. И я сегодня просто не думаю, что есть какие-то активные популярные течения, связанные с отрицанием значения Великой Победы и роли армянского народа. Такие легендарные маршалы, которых мы знаем все – и Бабаджанян, и все. Они, кстати, три маршала из одной деревни, сейчас не могу назвать точно ее название. Это тоже один из отдельных исторических уникальных элементов. Там все-таки элементы сохранения памяти о героях Великой Отечественной войны, армянах, очень высоки.
И я сегодня не вижу, как в любой стране есть всякие люди, демонстрирующие и имеющие разные умонастроения, но как общее отношение к этой дате, я такого даже предположить не могу, что эти силы на что-то влияют, что пользуются какой-то поддержкой и каким-то позитивным отношением. Поэтому я думаю, что и участие президента здесь в празднованиях в Москве и мероприятия, проводимые там, дают нам повод говорить, что Армения чтит героев и будет вечно эту память сохранять.
